В Риме.
Щенок весело несся по тротуару, потявкивая от чувства переполнявшей свободы. Поводок зеленой лентою летел за ним. Вдруг щенок резко остановился и начал заинтересованно принюхиваться. Двое женщин, тихонько шептавшихся возле входа в музыкальный магазин не обращали на него внимания до тех пор, пока щенок, видимо определившийся с источником столь приятного аромата, с радостным тявком не впился зубами в пакет одной из них.
- Да что же это! – от неожиданности нервно вскрикнула шатенка, потянувши пакет на себя. Ее спутница тем не менее продолжила говорить:
- Как только он приедет, как только переступит порог твоей квартиры- сразу беги ко мне, Габри, и не вздумай нигде задержаться.
Произнесся это она взволнованно оглянулась по сторонам, будто бы перечисляя про себя места возможной задержки Габриэллы. Видимо, счет их был велик, так что она задумалась на время, хватившее что бы Габриэлла освободила свою только что купленную курицу, а щенка забрал подбежавший запыхавшийся хозяин. Проводив его взглядом, она тихонько добавила:
- Зайдешь через черный ход, сегодня я закроюсь пораньше.
Габриэлла на это лишь улыбнулась. Насколько она знала свою помешанную приятельницу, «пораньше» означало то, что она закроет свой магазин сейчас и оставшееся время будет сидеть в полумраке, ожидая ее прихода. Что же, подумала она, столь увлеченная все равно бы не смогла продолжать работать в чем ни бывало, когда ей выпал шанс заполучить раритетную скрипку. Еще раз улыбнувшись своим мыслям и кивнув приятельнице, она молча пошла по тротуару, быстро затерявшись среди толпы прохожих, большей частью состоявшей из наводнивших город туристов.
Оставшаяся на пороге женщина вошла внутрь магазина.
Мужчина со смуглой кожей полулежал на небольшом диванчике, сильно хмуря невысокий лоб и бормоча себе под нос. Когда Карла закрыла за собой дверь, сменив табличку на «Закрыто», он принялся спешно говорить:
- Я не знал, во что ввязался, Карла. Эти чертовы коммуняки думают использовать меня и после взять, и выкинуть к чертовой матери!
Говорил он неровно, то и дело переходя на турецкий , голос срывался от переполнявшей его злости. Руки его то свисали бессильно, то сжимались в кулаки на особо эмоциональных частях монолога.
Не вслушиваясь в его излияния, Карла принялась тихонько напевать, закрывая ставни на окнах и ставя их на замок. Закончив с последним, она продолжила петь, легким шагом ходя по комнате в наступившем сумраке. Нежный голос ее разливался морским прибоем, вздымался и падал, в движении неустанно стоя на месте, он и был местом, и с места уже ему не сойти. Целый океан, запертый самим собою, пел о пройденном зимнем пути.
Сидящий на диване мужчина казалось задремал, лицо его утратило былую напряженность и его руки наконец обрели спокойствие, легонько поглаживая лежащий на коленях браунинг.
Закончив петь, Карла попыталась поправить выбившуюся из прически прядь, но не добилась особого успеха. Наступившая тишина прервалась ее досадным цоканьем.
Успокоившийся было гость нервно сглотнул. Карла распустила косу, позволив позволив кудрям свободно лежать на плечах.
-Но они предложили мне деньги. Много денег, я не мог их не взять, не мог упустить свой шанс вырваться из всего этого, Карла..
-Ты весь на нервах,- задумчиво заметила она.
- Правда?! И с чего бы это?!
Она с любопытством посмотрела на него и подошла к дивану.
- И не смотри на меня, как на одну из своих чертовых скрипок!
- Так напряжен. Мне не нравится, когда ты так напряжен.
Карла коснулась его коленей. Провел ладонями вверх, добрался до ремня и потянула, заставляя Али сползти ниже.
- Это не реш…
Ничто так не прерывает поток возражений, как звук расстегивающейся молнии, понял он.
Карла, наконец, разобралась со всеми препятствующими слоями ткани, отчего он чувствовал, как с каждым движением Карлы его интерес к происходящему растет. И растет.
В тот момент, когда невыносимая женщина перестала представлять, что перед ней леденец на палочке и занялась делом, Али решил, что сейчас столешница под его пальцами раскрошится. И, как бы ни была хороша Карла, дело было не только в ней. Просто он услышал скрип двери черного хода. Женский голос тихонько позвал в полутьме:
-Карла?
И сейчас Али больше всего на свете желал, чтобы Габри ушла, а Карла двигалась чуть быстрее, именно в таком порядке, потому что если она действительно начнет двигаться чуть быстрее, то ему станет абсолютно наплевать на присутствие Габри, а также на всех старых католиков и коварных коммуняк сразу.
- Карла, он приехал! – Сказала Габри чуть громче.
Карла замерла.
- Нет, - вырвалось у Али.
- Карла, ты здесь? Он сказал, что будет ждать у моста, и что нам следует поторопиться.
- Нет-нет-нет, ты этого не сделаешь!
Но Карла уже встала, в темноте с легкостью преодолев расстояние до черного входа, ни разу не споткнувшись или врезавшись о свои чертовы инструменты.
-Пошли скорее, Габри! – Донеслось до него, а затем он услышал хлопок закрывшейся двери.
-Черт, черт, черт! –Али быстро провел рукой пару раз, доведя дело до конца, и вытерся о весьма кстати лежавший на столе легкий шарфик.
Выскочив на улицу, он понял, что обе женщины уже скрылись, и это оказалось для них весьма удачно, иначе в чертовом Риме стало бы на один чертовый труп больше. Посмотрел на небо и еще раз выругался – с ней он совсем забыл о времени. О прошлом плане пришлось забыть, он ринулся на площадь, откуда уже доносились радостные выкрики собравшейся толпы.
Расталкивая собравшихся людей, Али дошел до деревянного барьера. Сзади в спину ему плюнула недовольная такой наглостью бабка. Но он даже не обернулся, все внимание сосредоточив к приближающемуся автомобилю. Бабка сзади попыталась пнуть его по ногам, но прильнувшая к барьеру толпа не давала места для маневра, так что ей пока пришлось ограничиться просто проклятьями. Машина подъехала чуть ближе, бабка снова прицельно занесла ногу – и время застыло. Али напряженно выдохнул, не спеша прицелился и выстрелил, два раза. Удовлетворенно посмотрев на зависшие в воздухе пули, он смачно сплюнул, улыбнулся бабке, вложив в ее руку пистолет, и скрылся в толпе.
Вновь пришедшее в движение время встретило его секундной тишиной и взорвалось дикими воплями за спиной.
